Управление Россельхознадзора по Москве, Московской и Тульской областям отчиталось о результатах выборочной проверки земель сельскохозяйственного назначения в Московской области: было проверено около двухсот тысяч гектаров, или 15% от их общей площади. Из проверенных земель «более 41%, или 86 тысяч гектаров плодородной земли, заросли сорной древесно-кустарниковой растительностью и не используются для сельскохозяйственного производства» (ссылка).
Россельхознадзор сообщает о том, что из этих 86 тысяч гектаров «38 тысяч гектаров земли было возвращено в сельхозоборот» — но это, скорее всего, в реальности ничего не значит: если у собственника земли нет экономических мотивов к использованию этой земли для сельскохозяйственного производства, вряд ли его можно заставить административными методами разумно использовать эту землю. Можно разве что заставить сделать вид, что он ее использует целевым образом.
Если предположить, что по стране в целом доля заброшенных и зарастающих древесно-кустарниковой растительностью земель сельскохозяйственного назначения в среднем примерно такая же, как в Подмосковье — это значит, что в России есть порядка ста миллионов гектаров молодых лесов на самых продуктивных землях в самых удобных и доступных местах (именно такие земли в лесной зоне прежде всего осваивались под сельское хозяйство). Сейчас эти леса практически никак не используются, не имеют никакого правового статуса, и фактически представляют собой просто бросовые и безнадежно заброшенные земли. Вернуть их в сельское хозяйство при нарастающем запустении большинства сельских районов практически невозможно — их просто некому обрабатывать. Если же использовать их для лесного хозяйства (что требует гораздо меньших сил и средств в расчете на единицу площади) — за счет одних только бывших сельскохозяйственных земель можно было бы в сравнительно недалеком будущем покрыть все потребности страны в древесине, по началу технологической и топливной, а потом и вполне качественной деловой.